С моим ребенком что-то не в порядке… и он ничего не может поделать?
За последние десять лет ученые, изучающие развитие ребенка, узнали много нового о детском мозге и о том, как могут повлиять на него переживания и впечатления, полученные в раннем возрасте. Вооруженное этим знанием несметное количество педиатров, специализирующихся в области логопедии (нарушении речевой деятельности), динамики семьи, трудотерапии, обратило свой взор на младенцев. Согласно теории, если мы в самом раннем возрасте выявим и диагностируем проблемы, надлежащее вмешательство поможет предотвратить более серьезные осложнения с момента начала развития до школьного возраста. В этом есть смысл, и нередко раннее вмешательство может сыграть решающую роль. Проблема в том, что многие дети попадают к врачу, только когда их родители начинают проявлять беспокойство или когда ищут кого-нибудь, кто занялся бы поведением ребенка.
В одной статье, опубликованной в 2004 году в New York Magazine, рассказывалось о маленьком мальчике, чья мама предприняла «занявшую целый год одиссею, обойдя всех психологов, диагностов и логопедов, которые выставляли диагнозы, пестрящие такими терминами, как диспраксия, приоцепторы, сенсорная интеграция, и рекомендовали интенсивную терапию». Манхэттен, несомненно, один из тех городов, где влиятельные родители хотят, чтобы дети следовали по их стопам. По астрономическим продажам обучающих игрушек вроде «Малыша Эйнштейна» и продукции компании Leap Frog становится ясно: родители желают, чтобы их дети во всем и всех превосходили. И врачи хотят им помочь. Конечно, если у ребенка действительно имеется нейробиологическая проблема, то понятно, что ему необходима правильная помощь как можно раньше. А как насчет детей с пограничным состоянием, которые начнут говорить, но чуть позднее, которые более неловки, чем их сверстники, и которые предпочитают играть одни, а не с другими детьми? Как родители могут узнать, вызваны ли первые признаки агрессии нарушением речи или нарушением контроля над побуждениями? Пройдет ли это с возрастом или ребенку уже сейчас нужна помощь?
Трудно найти ответ. Разумеется, если ваш ребенок запаздывает с достижением тех или иных этапов в развитии (особенно речи) и/или в семейном анамнезе имеются синдром дефицита внимания, необучаемость – обобщающий термин, включающий в себя нарушение речи, дислексию, расстройства аутистического спектра, нарушение восприятия, врожденное слабоумие, церебральный паралич, – то лучше обратиться за помощью как можно раньше. Для родителей, как правило, все это китайская грамота, особенно если врачи пользуются разной терминологией. Но родители обычно видят, что их ребенок чем-то выделяется, особенно если у него есть проблемы поведения. Самое трудное – это выяснить почему. Нет двух похожих детей, потому лучше обратиться за профессиональной помощью, чтобы прояснить ситуацию.
Большинство специалистов говорят, что трудно установить окончательный диагноз до восемнадцатимесячного возраста. Но правильный диагноз необходим, чтобы получить надлежащую помощь в любом возрасте, как объясняет специалист по логопедии Лин Хэкер: «Дети, имеющие нарушения речи, запаздывающие с этапами своего развития, будут выражать свои эмоции действиями, потому что они возвращаются к самым примитивным способам – знакам и жестам. Когда ребенок кого-то ударил – это может быть выражением отчаяния, если мы знаем, что обычно у него здоровое восприятие. Но это может быть и признаком необучаемости, неспособности ребенка сделать то, о чем его просят, или синдромом дефицита внимания, когда у ребенка заторможенная реакция и низкая толерантность к фрустрации. Для меня микросимптоматика синдрома дефицита внимания – если малышу нельзя сказать „нет“, потому что ребенок с данным синдромом является экзистенциалистом. Он не понимает, что „нет“ – это не навсегда, а только сейчас. Добавьте сюда отсутствие терпения, он даже не слышит уточнений, таких как „не сейчас“ или „но“».
Хэкер также признаёт, что многие проблемы поведения начинаются с родителей. «Если ребенок прошел осмотр по общему физическому развитию и у него все в порядке, а его развитие в пределах нормы, тогда следующим шагом должен стать взгляд на отношения между родителями и ребенком. Может быть, мама должна знать, что провоцирует ребенка, и постараться предотвратить это. И даже когда неврологический диагноз подтвержден, роль родителей остается решающей».
Во-первых, не забывайте, что вы лучше всех знаете своего ребенка. Некий доктор Смит может быть специалистом по логопедии, но вы являетесь специалистом по своему ребенку. Вы видите его круглые сутки из недели в неделю, а доктор Смит видит его только в клинике. Даже если специалист приходит к вам с визитом домой, что в наше время некоторые практикуют, он не знает вашего ребенка так, как вы. Возьмем случай с малышкой Изабеллой, чьи родители стали искать помощи сразу же, как только ей исполнилось два года, потому что, как объяснила ее мама Фелиция: «Она почти ничего не говорила. Но особенно больно было то, что в ее головке происходило – и мы видели – много всего, но она ничего не могла сказать. Это привело ее к сильной фрустрации, проявившейся в том, что она стала толкаться и проявлять агрессивность».
Фелиция сказала, что она предприняла активные предупредительные действия, потому что у нее самой в прошлом были проблемы. «Я тоже очень поздно начала говорить. Моя мама не могла точно вспомнить, когда это произошло, но определенно после двух лет или даже ближе к трем годам. Кстати, у нас по месту жительства предлагают бесплатное обследование и разные услуги. Они приходят к вам домой и так все расписывают, что трудно не согласиться».
После обследования Изабеллы Фелиция вспоминает: «У нее не было отставания в развитии – отставание квалифицируют при 25 процентах. Ее игровые способности опережали ее развитие на несколько месяцев. Ей поставили несоответствие между речевыми и игровыми навыками. Часто действительно на проблему указывают не плохие результаты ребенка в конкретном тесте, а то, что по одним позициям баллы слишком высокие, а по другим низкие. Врач предложил для Изабеллы курс логотерапии. Сейчас прошло чуть больше года, и у Изабеллы словарный запас как у ребенка в возрасте трех с половиной лет». Фелиция признаётся: «Я не скажу с уверенностью, помогла ли ей терапия, или пришло время – а может, и то и другое. Но мы сразу увидели улучшение».
В детском саду, куда ходила Изабелла, тоже предложили дополнительное лечение по причине низкого мышечного тонуса и ее агрессивности по отношению к другим детям, но Фелиция этому воспротивилась. Специалисты, как говорится, знают лучше. Одна умная мама вспоминает: «Мы сами прошли обследование, и даже признаков мышечной слабости не было обнаружено. В детском учреждении предлагали все виды дополнительной терапии, что нам обошлось бы в сотни и даже в тысячи долларов. Но, на мой взгляд, у ребенка была фрустрация из-за того, что она не могла говорить. Чтобы убедить в этом детский сад, мы снова прошли окружное выездное обследование, и они сказали, что у нее все в порядке. Детское учреждение хотело, чтобы мы получили мнение третьей стороны, но я воздерживалась от этого. И вот чудеса! Она теперь говорит, ее агрессивность прошла. Вы можете себе представить!»
